Вопреки синдрому сцены: юный лауреат о своем пути к успеху

На вопросы "Эхо" отвечает азербайджанский скрипач Рашид АЛИЕВ

Недавно в итальянском городке Филадельфия (провинция Виба Валентиа, регион Калабрия; не путать с городом в США с аналогичным названием) состоялся Международный конкурс молодых музыкантов с участием представителей разных стран, в том числе Италии, Германии, Испании, Польши, Южной Кореи, Узбекистана и Азербайджана. Третье место и звание лауреата завоевал юный азербайджанский скрипач, студент 2-го курса Бакинской музыкальной академии (БМА) Рашид Алиев. Особый интерес у жюри конкурса вызвало великолепное исполнение скрипачом 5-го концерта Моцарта "Ля мажор". Международный конкурс молодых музыкантов в итальянской Филадельфии является ежегодным, проводимым под патронажем Евросоюза. Этот маленький городок южной Италии с населением всего в пять тысяч жителей является поистине одним из музыкальных центров страны, где ежегодно проводятся несколько различных музыкальных конкурсов. Нынешний проводился по нескольким номинациям, в нем принимали участие молодые пианисты, вокалисты, скрипачи, духовики, джазмены и т.д. Народная артистка Азербайджана, профессор БМА Захра Гулиева, являющаяся педагогом Рашида Алиева, отметила, что для ее талантливого ученика это был первый опыт выступления на большой сцене, да еще в рамках международного проекта. Конечно же, волнение было у всех - и у исполнителя, и у педагога, и у аккомпаниатора Сабины Мурадовой. Но юный исполнитель не подкачал, и третье место в этом престижном творческом состязании - большая победа не только талантливого скрипача, но и всего Азербайджана. Надо сказать, что среди учеников Захры Гулиевой уже девять победителей различных престижных международных конкурсов; пятеро из них являются обладателями самых высших призовых наград. Рашидом Алиевым она довольна, хотя прогнозировать его будущее пока не берется - время покажет. А вот юного лауреата мы попросили рассказать о творческом пути.

- С какого возраста вы выступаете на сцене?

- Я начал свою "карьеру" уже с трехлетнего возраста, правда, начало было не музыкальным, а танцевальным - в Детской филармонии. Я очень любил танцевать, а вот что касается скрипки, то на нее я "запал", можно сказать, совершенно случайно. А, может, и не случайно, может, это было тем, что называется судьбой. Обычно как это бывает? Музыкальная семья, продолжение традиций и всякое такое... Ничего подобного у меня не было. Хотя я и мой брат оба стали профессиональными музыкантами. Турал играет на фортепиано, пишет музыку, а я, скажем так, стал струнником. Но сказать, что нам это передалось с генами, нельзя, хотя...

-Хотя, наверное, что-то все-таки есть?

- Что-то есть, вы правы. В первую очередь, это большая любовь родителей к музыке, к театру. Хотя папа чистый технарь, ни на каком инструменте не играет, не считая пианино на уровне "чижика-пыжика". Но музыку, театр, оперу не просто обожает, но и прекрасно понимает. Его с молодости невозможно было вытащить из концертных залов и театров. Что касается мамы, то тут кое-что имеется, но на таком, как бы непрофессиональном уровне. Она когда-то играла на таре, и, как говорят мои дядья и тетки, достаточно неплохо. Но дело в том, что четыре сестры и два брата моей мамы тоже были музыкантами, более того, членами первого семейного ансамбля в городе Ширван (бывший Али-Байрамлы - А.С.). А эту любовь своим детям, в свою очередь, привили бабушка и дедушка со стороны мамы. У бабушки в жизни всегда было три ценности - музыка, цветы и дети, и это у нее остается и по сей день. Тот семейный ансамбль состоял из пианистов, таристов, аккордеонистки, кяманчиста и, естественно, ударника. Я спрашивал у родителей, как получилось, что у меня появилась скрипка. Они мне рассказывали, что скрипку в четыре с половиной года я буквально выпросил, вряд ли даже понимая, чего хочу на самом деле. Очень может быть, что я просто старался подражать другим мальчикам, обучающимся музыке. Вначале было просто интересно, потом, по истечении некоторого времени, я не только полюбил этот инструмент, но во мне появилось горячее желание стать хорошим скрипачом. Профессиональным. Хотя я знаю много случаев, когда подростки со временем охладевали к занятиям музыкой. Кто в детстве не играл на чем-нибудь? Многие ходили в музыкальную школу, но дальше домашних концертов для умиленных родителей и родственников дело не шло. Со мной, к счастью, было не так. Естественно, в том возрасте и у меня, как у всех мальчиков, было желание стать "крутым", скажем, космонавтом или Джеймсом Бондом. Потом понял, что человек должен найти себя, что я могу быть выше того, кем являлся на тот момент. Я часто оглядываясь назад, в свое детство, вспоминаю, что старался никогда не конфликтовать с другими.

- Но, согласитесь, и спокойным ребенком вас назвать было нельзя!

- Да, вам это лучше знать, вы знакомы с нашей семьей с моего детства. Но если помните, я всегда старался не хулиганить, а развеселить вас, взрослых...

- И, надо сказать, это получалось достаточно хорошо...

- Позже был период, когда я замкнулся в себе, как это бывает с подростками, которые считают, что их не понимают. Я тоже считал, что многие меня не понимали. Теперь я очень четко осознаю, что это было. Это "явление" имеет свое название: "подростковый максимализм". Но одно я знал твердо - скрипка меня увлекла, и я должен заниматься музыкой.

- Заниматься? Насколько я помню, вы коренным образом отличались от тех, кто часами играл на инструменте. Полчаса, максимум, час вы могли держать скрипку в руках. Тем не менее, вы стали не только профессионалом, но и второй скрипкой за первым пультом в оркестре Азербайджанского государственного академического театра оперы и балета. Как вы к этому пришли?

- Возможно, помогло то, что у меня были хорошие учителя. Это очень важно, когда ты встречаешь на своем пути хороших учителей. Жаль, не все это понимают... Однако далеко не все и не сразу было гладко. Я вспоминаю свой 1-й класс в музыкальной школе. Именно в тот период меня как будущего скрипача едва не искалечил мой педагог. Уже в 1-м классе я, как говорят, очень даже неплохо играл. И на сцене меня очень хорошо принимали. Многие мне говорили, что у меня талант. И мой педагог говорил. А любой педагог (неважно, в какой области) знает, что если его ученик в будущем прославится, слава придет и к нему. Так считают многие. Мой педагог прекрасно видел, что я музыкален, знал, что у меня есть база. Но, когда пришло время, не счел нужным передать меня более опытному, более сильному педагогу. Он ссылался на то, что делать это еще рано. Потом он уехал из Азербайджана. И тут мне повезло: я перешел в класс Баяндура Мехтиева, ныне, к сожалению, уже покойного. Этот человека я с благодарностью вспоминаю и поныне. Всего год он был моим преподавателем, но этот год я запомнил навсегда. Это был единственный преподаватель, который понимал и ценил меня. Баяндур Мехтиев был прекрасным скрипачом, но не это главное. Главное, что он был педагогом от Бога. Я вспоминаю его фразу, первую после прослушивания... Он сказал: "Ты, не зная азбуки, играешь". Эта фраза стала мне понятна только спустя годы. Самое главное то, что он дал мне возможность оставаться самим собой, не пытался изменить меня, поломать, подстроить под свои стереотипы, навязать мне что-то свое... После его кончины мне было тяжело. Тем не менее, мне еще раз повезло, я попал в еще лучшие руки, к народной артистке Азербайджана, профессору Захре ханум Гулиевой, которая до сих пор со мной занимается. Она - великолепный скрипач, замечательный педагог, она очень требовательна и строга, но это абсолютно не напрягает, напротив, воспитывает в музыканте характер. Захра ханум работала в школе-студии при Бакинской музыкальной академии, куда я пришел после шестого класса. И, если Баяндур Мехтиев смог сформировать мое внутреннее "я" как скрипача, то Захра Гулиева отточила мое мастерство, я стал играть еще лучше. Она воспитала во мне волю и характер. Мы десять дней были в Италии, но за это время я практически так и не смог толком погулять. Захра ханум все время заставляла меня заниматься, ведь мне впервые предстояло выступить на международной арене. Именно благодаря ее настойчивости и строгости я и смог занять третье место на конкурсе, это, в первую очередь, ее победа. Кстати, Захра ханум еще и великолепный психолог. Когда ты дома занимаешься, то психологически настраиваешься только в тот момент, когда берешь в руки инструмент. Захра ханум приучила меня настраиваться за полчаса до этого. А это очень важно. Твои мысли должны быть со скрипкой, а не где-то на улице, с друзьями.

- Давай вернемся к Театру оперы и балета. Сцена, артисты поют, а вы сидите в оркестровой яме, вас, кроме дирижера, можно сказать, никто не видит. Не обидно?

- Поначалу у меня такое чувство было. Но я это связываю с моим возрастом. В оркестровой яме помимо меня, молодого, сидят люди достаточно опытные, взрослые. Но ведь сидят же многие годы, получают от исполнения удовольствие. Возможно, мои старшие товарищи ответят по-другому, я скажу свое мнение. Я лично получаю удовольствие от того, что вместе с оркестром исполняю хорошую музыку, чувствую себя частицей того единого, что происходит на сцене, в оркестровой яме и зале. Да, аплодируют сцене, дирижеру и... соответственно нам. Я повторюсь: в театр приходят настоящие ценители искусства, которые прекрасно умеют ценить игру на сцене, работу дирижера и игру оркестра. Так что чувство обиды ушло очень быстро. Для меня, в принципе, неважно, играю я на сцене или в оркестровой яме. И там, и там я стараюсь делать это хорошо, чтобы не разочаровать тех, кто пришел послушать всех и меня в том числе. Я верен своим жизненным ценностям, а их у меня три: люблю вкусно поесть, за что спасибо моей маме, умею ценить женскую красоту и безумно влюблен в музыку.

- Вопрос, так сказать, на засыпку. Вам никогда не приходило в голову выйти со скрипкой на сцену шоу-бизнеса, играть на свадьбах? Ведь сейчас у нас немало хороших скрипачей, которые таким образом зарабатывают себе на жизнь.

- Вы знаете, я не намерен никого упрекать за то, что они поменяли свое направление в музыке. Да, я согласен, среди тех, кто играет на скрипке на свадьбах, шоу-тусовках, есть прекрасные профессионалы. Это их выбор. Но он не для меня. Я учился и учусь на произведениях великих музыкантов, которые несли и несут в общество красоту, нежность, яркие краски. Вы думаете, я не смогу сыграть на скрипке народные танцевальные мелодии типа "Шалахо", "Сулеймани", или сочинить какую-нибудь зажигательную импровизацию? Могу, конечно. Но не хочу. Я пришел в классическую музыку и останусь в ней. Если ты профессионал, с голоду никогда не умрешь. Могу поподробнее объяснить свою позицию. Возьмем те же свадьбы или другие увеселительные мероприятия. Как правило, там бывает разношерстная публика, порой уже хорошо набравшаяся... горячительных напитков. У каждого свои запросы, свое понимание и отношение к музыке. И не секрет, что на этих мероприятиях, где музыкантов, исполнителей практически все считают лицедеями, нанятыми за деньги, происходят достаточно нелицеприятные инциденты. Впрочем, достаточно посмотреть такие передачи на ТВ, как "Базар", "Той олсун" и прочее. Я думаю, вы понимаете, о чем я? Не хочу я быть участником всего этого. И вообще, на мой взгляд, искусство не есть средство заработка. А то, о чем мы говорили выше - это совсем не искусство, а просто попытка одномоментного развлечения народа.

Но есть и другая сторона медали. Я уже сказал, что не осуждаю многих за выступления на свадьбах, в ресторанах. Кто-то сделал свой выбор, но ведь среди них есть и те, кого просто не оценили, скажу больше, просто выбросили за борт большого искусства. К сожалению, синдром непризнания настоящего искусства продолжает иметь место и по сей день. Это то плохое, что мы переняли у бывшего СССР. Я, правда, не жил в то время, но знаю это по рассказам родителей, старших. Ну возьмите хотя бы гениальнейшего исполнителя Вагифа Мустафазаде. Вы же сами рассказывали мне, что в советские время на него просто было наложено табу, что его больше знали на Западе, чем у нас. Это сейчас у нас в стране мы его вспоминаем, проводим вечера памяти, слушаем его с упоением. Но, как видите, принцип "лучше поздно, чем никогда" не всегда действенный. Все-таки лучше признание при жизни, чем после смерти. Вспомните Высоцкого...

- Представьте себе ситуацию: на каком-то корпоративном мероприятии вас просят сыграть. Нет, не веселенькую песенку или импровизацию, а что-нибудь из классики. Сыграете?

- Нет, и еще раз нет. Вы знаете, одно дело, когда на твой концерт пришла публика. Пришла сама, по собственному желанию, для того чтобы окунуться в мир музыки, в мир прекрасного. Но когда тебя просят сыграть что-то, более того - упорно принуждают, это похоже на то, что ты должен им сделать одолжение. А я не умею и не хочу этого делать. Если я что-то хочу сделать, то делаю это сам, по собственному желанию. Это что касается скрипки. А вот на гитаре сыграю, потому что это мое хобби, люблю зажигательную музыку. Но на гитаре. В то же время это не говорит о том, что я ставлю гитару ниже скрипки. Отнюдь. Этот не менее древний инструмент ничем не хуже, а прекрасная испанская музыка захватывает не меньше, чем скрипичные произведения великих композиторов. Для меня же гитара - это просто развлечение, я умею на ней играть и отрываться, расслабляться для души, отдыхать. Впрочем, с другой стороны, какой-то другой мой коллега, возможно, и сыграет классику в кругу друзей. То есть ничего плохого я в этом не вижу. Просто во мне, видимо, есть в некоторой степени к этому внутреннее сопротивление. Я считаю, что если меня хотят послушать, пусть приходят на концерт. (Концерт был. В Капельхаусе. Это был даже не концерт, а отчет класса профессора Захры Гулиевой. Были индивидуальные выступления, групповое исполнение. Последнее было заключительным. И тогда, прослушав это выступление всех учеников З.Гулиевой, я понял, что в будущем эти молодые люди, наряду с великолепным оркестром "Виртуозы Москвы", могут претендовать на звание "Виртуозы Баку" - Авт.).

- Вы пока еще молоды, все еще впереди. Но ведь когда-то надо подумать о том, как жить дальше, зарабатывать на жизнь.

- (Улыбается) Если честно, я пока даже не задумывался над этим. У меня даже нет конкретной цели. Предположим, какой-то скрипач хочет играть в манхэттенском оркестре. И он стремится к этому, работает над этим. То есть видит цель. Добьется он этого или нет, другой вопрос. Но есть стремление. У меня пока такого стремления нет, хотя не скажу, что пустил себя на самотек. Делать что-то новое я еще не готов, знаний пока недостаточно, не хватает опыта. Мне почему-то кажется, что для чего-то нового нужно все накопленное собрать воедино и сотворить что-то новое. Как принцип домино, когда их собираешь в пирамиду и все лучшее наверху.

- Но ведь есть принцип домино, который ведет к развалу...

- Да, и поэтому нужно все собирать с умом, строить пирамиду правильно, чтобы нужный камень устойчиво стоял вверху. Тогда можно говорить о чем-то новом.

- Вам никогда не приходило голову сочинять музыку?

- Честно говоря, такая мысль меня посещала и не раз. Но, скажу откровенно, делать этого не хочу. Пока, во всяком случае. Я пока не считаю себя таким талантливым, чтобы писать музыку. Вообще музыканты, по моему мнению, делятся на две категории: создатели музыки и те, кто ее исполняет. Чаще всего композиторы не могут исполнять свои произведения, они больше пишут их для других. Я знаю это по опыту своего брата, у которого уже немало хороших произведений, которые он иногда просит меня сыграть. Я предвижу ваш вопрос о том, хотелось бы мне, чтобы Турал написал что-то именно для меня, для скрипки? Отвечу. Просить его об это я не могу, но очень хотел бы. У нас даже разговоров на эту тему не было. Если он захочет, если ему подскажет сердце, напишет, а я сыграю. Но при условии, что эта вещь меня затронет, а не потому, что это написал мой брат. Ибо заказная музыка, вопреки утверждениям, не всегда бывает красивой и востребованной. Такое произведение, как газета: прочитал, потом в нее что-то завернул и забыл про нее. Произведения должны быть такими, чтобы они всегда были на слуху, чтобы на них ссылались, их исполняли в самых различных вариантах. Я не буду говорить о гениальнейших произведениях великих композиторов. Они вне конкуренции. Простой пример. Знаменитейшие произведения "Бессаме мучо", "Хава нагила". У этих поистине хитов более двухсот вариантов исполнения с оркестром, на гитаре, фортепиано, в том числе и на скрипке. Я даже слушал великолепное исполнение этих песен на таре и кяманче. Одним словом, музыка должна идти от сердца. Нет, я понимаю, что в советское время по заказу партии писали и стихи, и поэмы, и бравурные песни и марши. Но ведь немногие из них сейчас на слуху.

- Не хочу загадывать вперед, но не могу не задать этот вопрос. Вы очень тепло отзываетесь о своих педагогах. А это означает, что их труды не пропадают даром. Хотели бы вы в будущем стать педагогом?

- Конечно, хотел бы. Нет, это не из принципа, что "каждый солдат мечтает стать генералом". Но я всегда хотел, чтобы мои педагоги в конце каждого курса награждали меня каким-то секретом мастерства, которого я не знаю, который меня сильно удивит. Не могу сказать, стану ли я когда-нибудь таким, но буду очень стараться. Мне кажется, что педагоги-музыканты и учителя в школе различаются. Там полный класс детей, а в нашем случае преподавание в основном индивидуальное, не считая некоторых предметов. Поэтому я считаю, что педагоги в нашей сфере помимо всего должны еще и дружить со своими студентами. Именно это позволяет студенту познать многое, чего нельзя познать при групповом обучении. И, должен сказать, мне в этом плане повезло. Но дружба эта строится не на панибратстве, а на взаимном уважении, тогда и результат весомый. Если же педагог, даже при условии, что он очень хороший, ведет себя только, скажем так, как жандарм, то, следовательно, ученик его в результате станет просто хорошим, но рядовым исполнителем, у него не будет интереса двигаться вперед, создавать что-то новое. Если, конечно, у него нет внутреннего двигателя. Если он есть, что-то получится вопреки всему. Понимаете, золотую серединку здесь выдержать очень сложно.

- Давайте вернемся к конкурсу. Когда вам пришла мысль принять в нем участие?

- На втором курсе академии. Я решил поехать, во что бы то ни стало, и занять призовое место. У меня даже была мысль, что если я не смогу этого сделать, то брошу скрипку, займусь чем-нибудь другим. В крайнем случае, буду играть на гитаре. Но, спасибо руководству Министерства молодежи и спорта Азербайджана, которое поддержало нашу инициативу и помогло мне отправиться в Италию. Поехать не для того, чтобы представлять там лично себя, утешить, так сказать, личные амбиции, а достойно представить за рубежом нашу страну. Я думаю, что мне это удалось.

- Конкурс был очень серьезным и солидным. Об этом говорит хотя бы то, что на афише среди флагов стран-участниц был и флаг Евросоюза.

- Да это так. Откровенно говоря, я не ожидал, что в этом году конкурс окажется настолько сильным, ведь в нем приняли участие представители восьми стран, среди которых были настоящие профессионалы. Согласно условиям, конкурс проводился по различным номинациям. Лично мне запомнился гениальнейший флейтист из России. Лишь несколько участников получили Гран-при "Паоло Серрао", и среди них был скрипач из Польши. Не могу сказать, положено ли было обладателю Гран-при и материальное вознаграждение, но медаль он получил. Скрипачи, надо признать, были очень сильные. Я выступал в категории "Д" - это одна из сильных категорий. Были еще категории "Е" и "Ф", но в них принимают участие уже взрослые исполнители. Кстати, ни один из них Гран-при не получил, тогда как в нашей категории один из исполнителей его удостоился. Я получил диплом за третье место и звание лауреата именно среди сильных исполнителей, и это меня очень радует.

- Правда ли, что вы во время исполнения допустили какую-то ошибку?

- Да, было дело (смеется). Дело в том, что в 5-м концерте Моцарта в партии скрипки есть место, где нужно сыграть на октаву ниже, а я сыграл на октаву выше. Но главное не в этом, а в том, что я не растерялся и не остановился. Подозреваю, что жюри оценило и это. В принципе, большой ошибки не было, это, по большому счету, вообще не ошибка, но не заметить этого члены жюри не могли - они ведь сидели с нотами. Почему так получилось - я и сам не понял. Ошибку я обнаружил уже позже, просматривая запись.

- Может, просто перезанимались? Или просто большая сцена повлияла?

- Не знаю. Наверное, просто напутал. А что касается большой сцены, никогда не верьте тем, кто утверждает, что у него нет синдрома сцены. Даже именитые скрипачи волнуются перед выступлением. И это хорошо. Если артист перестает волноваться, он перестает думать о зрителях, ему становится все равно. Однако я считаю, что исполнитель, актер - а мне приходилось выступать и в этой ипостаси - должен на сцене вести себя естественно. Мне приходилось видеть, как молодые исполнители, ошибившись, останавливались, начинали даже плакать. Боязнью сцены, волнением можно и нужно уметь управлять. Его нужно суметь пережить за кулисами, ибо, когда ты уже на сцене, ты совсем другой человек и зал ждет от тебя самого лучшего.

- Традиционный вопрос. Какие у вас планы? Победа в этом конкурсе может смело восприниматься как ступенька в будущее.

- Честно говоря, мне о будущем судить пока сложно. Искусство, музыка, исполнительство - не производство, чтобы что-то планировать. Я буду просто заниматься, оттачивать мастерство. А там видно будет. Хочу принять участие в других творческий состязаниях, в том числе и в конкурсе в итальянском городе Филадельфия, чтобы на этот раз удостоиться Гран-при. Как я говорил выше, для этого нужна целеустремленность, вера в себя и в тех, кто тебя учит и направляет.

А.САИДОВ

Эхо.- 2013.- 22 июня.- С.6